Виталий Манин рассуждает о творчестве Архипа Ивановича Куинджи             

Энергия природы, переменчивые состояния небесных сфер проходят параллельной темой пейзажа Куинджи 1870-х годов. Ощущение мощи мира, вечное его движение, драматические коллизии, совершающиеся в природе, художник сохранит и в дальнейшем. Тема грозы, непогоды, яростного порыва небесных сил увлекает живописца на протяжении 1880-1890-х годов. Наряду с полотном «После дождя» он пишет массу этюдов в эскизов - подготовительных работ к картине «После дождя» и «Радуга», замысленной, видимо, в это же время, но завершенной лишь в начале XX века. Цвет в этих работах становится ярче, естественней. Манера письма - легкая, свободная. Художник не гнушается эскизными прописями, прибегает к эффекту просвечивающего холста - употребляет самые разнообразные выразительные приемы.
Следует напомнить, что реализм в 1870-е годы не только не исчерпал себя, но все больше «вникал» в таинства природы, зрел и развивался, осваивал пленэр и воздушную среду. Куинджи в этом процессе накопления сил принадлежит одна из ведущих ролей. Ввиду того, что в это же время он осваивает декоративную пластику, ставшую самой примечательной особенностью куинджиевского творчества, остаются в тени замечательные успехи художника в реалистической живописи. Пожалуй, только Ф.А.Васильев в незаконченной работе «Осень» приблизился к живописной свободе картины «После дождя».
Полотно типологически близко романтическим произведениям, «Однотипность» проявляется прежде всего в «грозовом» мотиве, излюбленном романтиками, в повышенной психологизации пейзажного образа, в живописной свободе и в особой эмоциональной роли, придаваемой фактуре живописной поверхности. Однако в картине не меньше точек соприкосновения с реалистической образностью. В работе не имеется «романтического тождества» между художником-творцом и стихией природы. Куинджи выявляет не свои духовные порывы, не субъективизирует изображение, а запечатлевает природу в ее реальном качестве. В мировосприятии художника нет гиперболы, свойственной романтическому искусству.
Подобное параллельное сосуществование романтических и реалистических принципов продолжится в дальнейшем его творчестве. Они представляют равновеликие по своим достоинствам ипостаси искусства мастера. Однако Куинджи, видимо, не мог сохранить автономность романтических и реалистических форм. Два художественных принципа постоянно взаимодействовали, порождая искусство сложного содержания. Взаимопроникновение романтических и реалистических начал приводило к замечательным результатам.
В конце 1870-х годов отношения Куинджи с передвижниками резко ухудшились. В марте 1880 года он выходит из Товарищества передвижных художественных выставок.
Поводом для этого была ничтожная причина. В газете «Молва» появилась анонимная статья, в которой о Куинджи было сказано, что он перезеленяет свои картины. Имелись в виду «Украинская ночь» и «Березовая роща». Может быть, статья прошла бы мимо внимания художника, если бы автором ее не оказался М.К.Клодт - конкурент и ненавистник Куинджи. Расценив статью как враждебный выпад, Куинджи потребовал исключения Клодта из Товарищества. Однако большинство членов, видимо, не намерены были исключать Клодта. Инцидент с Клодтом был только поводом для выхода Куинджи из Товарищества. Истинная причина заключалась в другом. Куинджи ранее других художников исчерпал передвижническое направление. Он вынужден был изменить ему, чем вызвал устрашающие энциклики ортодоксальных передвижников. Куинджи сделал попытку обрести ту форму творческой свободы, которая способствовала бы проявлению его таланта, удовлетворила бы его творческие склонности.
К концу 1870-х годов явно меняются общественные настроения, отношения эстетики и художественной критики к задачам искусства. Эстетическим идеям Н.Г.Чернышевского, нашедшим широкое признание в 1860-х - первой половине 1870-х годов, противопоставляются социально более нейтральные взгляды критиков и теоретиков второй половины 1870-х годов. Так, видный общественный деятель К.Д.Кавелин выступал против тенденциозности искусства: «Пусть художник воспроизводит жизнь, правду, а не пишет в картинах приговоров». Другой авторитетный критик и историк искусства, А.В.Прахов, задачи искусства усматривал в совершенной форме, в красоте, в требовании, «каким бы то ни было способом закрепить, вырвать из постоянно изменяющейся действительности поразившее нас прекрасное явление». Куинджи, часто посещавший дом Прахова, чутко реагировал на идеи молодого профессора. Перемены в творчестве художника совпали со сложной общественной ситуацией, вызвавшей переориентацию народнического движения, сменившего бунтарские призывы к переустройству общества на мирное хождение в народ. В то время как передвижники еще придерживались в искусстве позиций «социальной укоризны», Куинджи отказался от нее в картине «Березовая роща» и последующих произведениях.
Выход из Товарищества словно придал Куинджи силы. В 1880 году он завершает картину «Лунная ночь на Днепре». Художник экспонирует ее совместно с «Березовой рощей» в темном помещении, где направленный луч электрического света эффектно высвечивает глубину пространства. Куинджи использует свойство теплых цветов возгораться от электрического света, а холодных - поглощаться им. Эффект от такого экспонирования получился необычайный. Публика ломилась на выставку. Имя Куинджи муссируется в газетной прессе и устной молве. Художник становится кумиром времени. В чем же секрет такой популярности? Она не может быть сведена только к формальному эффекту камеры-обскуры, как говорили недоброжелатели художника. В куинджиевском образе заключалось нечто большее, что оказалось способным вызвать у публики необычайные восторги. Куинджи открыл новое видение мира, долгие годы волновавшее зрителей, а в конце 1890-х годов послужившее опорой для искусства учеников, воспользовавшихся пластическими достижениями учителя и его романтическим методом. «Лунная ночь на Днепре» рисовала не столько конкретный вид, сколько обширное небесное пространство, мирозданье. Для Куинджи становится характерным созерцательное, философичное восприятие мира, наполняющее человека сознанием величия земного бытия. В отличие от прежних работ, воспроизводивших реальность вполне конкретно, художник в новых произведениях оперирует другими измерениями. Его привлекают не драматические состояния природы и даже не ее прекрасные материальные качества, а нечто значительное и вечное, ощущение мирозданья как целостного бытия природы и человека.
Торжественный фосфоресцирующий цвет «Лунной ночи на Днепре» настраивал на высокий слог, внушал философические раздумья о жизни, о земном существовании, о небесном мире, словно успокоившемся в медлительном течении. Пластическая новизна художника - в достижении предельной иллюзии света. Эффект этот достигнут благодаря многослойной лессировочной живописи, световому и цветовому контрасту. Куинджи и в этой картине воспользовался дополнительными цветами. Теплый колорит земли оттеняет холодное, изумрудное, словно фосфоресцирующее отображение лунного света на поверхности Днепра. Все изображение строится на спокойных параллелях, лишь кое-где нарушенных вертикалями. Необычайная уравновешенность композиции сообщает плавное течение цвету, будто завораживающему человека в томительном излиянии его души. Д.В.Сарабьянов отмечает существенную черту романтического искусства 1880-х годов - «романтическое томление». Это верное наблюдение позволяет сопоставить творчество Куинджи и его немецкого предшественника - Каспара Давида Фридриха.

продолжение...

  Рекомендуемые ссылки:

  »

    www.kuinje.ru, 2007-14. Все права защищены. Для контактов - arhip(a)kuinje.ru    
    Сайт рекомендован к просмотру Домом-музеем А.И.Куинджи в Санкт-Петербурге